Французы в Смоленске: не конец мучений, но только начало их!
Смоленск – избавление от всех страданий
Вся Великая армия, от солдата до императора, рассчитывала на то, что в Смоленске наступит конец лишениям, что там французы смогут вдоволь наесться, отогреться, отдохнуть и привести в порядок свои боевые ряды. Так, Ложье описывал приближение к Смоленску: «Две мили только отделяют нас от столь желанного Смоленска; сердце в нас бьется от радости, мы тихо благодарим Провидение и с признательностью обращаем к небу наши взоры: наконец-то мы находим защиту от непогоды, обретаем пристань. Кровь сильнее движется в наших жилах, наш пыл удесятеряется, мы почти не чувствуем страшного холода». Сегюр тоже описывает счастливое ожидание французов: «Наконец армия снова увидела Смоленск. Она достигла места, где ждала избавления от всех своих страданий. Солдаты вошли в город. Вот обещанный предел, где, конечно, они все найдут в изобилии, обретут необходимый покой, где ночевки на девятнадцатиградусном морозе будут забыты в хорошо отапливаемых домах. Здесь они насладятся целительным сном; здесь починят свои платья, здесь им будет роздана новая обувь, соответствующая климату одежда!»
Надеждам не суждено сбыться
Завидев город, солдаты выбежали из строя и устремились к Смоленску. Но пускать такую толпу обезумевших от голода и холода людей было невозможно. Поэтому ворота Смоленска были для них закрыты. И первыми в город вошли стройные ряды старой и молодой гвардии.
Когда остатки корпуса вице-короля Евгения дошли до Смоленска, они узнали, что продовольствие, собранное в городе, уже было роздано. Все, что было обещано армии – это непродолжительный отдых, после которого нужно было двигаться дальше. Это был настоящий удар для солдат – они были истощены голодом и холодом, который преследовал их на протяжении всего пути из Москвы. Часть солдат, преследуемых казаками, спускались к городу: «Но спуск настолько крут, а покрывающий его лед делает его таким опасным, что все эти несчастные, которые и без того едва держатся на ногах, свергаются по покатости прямо вниз, и большинство их гибнет, образуя целое озеро крови, и испускают последний вздох под стенами, бывшими злосчастным предметом их пламенных стремлений».
Ложье, вошедший в город одним из последних, вспоминал: «Таким образом мы едва добрались до заветного города, как узнали, что он заполнен отсталыми, разграбившими съестные припасы, и теперь мы находимся под гнетом нужды, усталости, голода и холода, и осаждены врагами».
Казаки нападают на отступающих французов. Рисунок Аткинсона (1813)
Раздача продовольствия
Французы рассчитывали на то, что в Смоленске они найдут достаточные запасы продовольствия и готовые зимние квартиры. Продовольствия оказалось действительно достаточно, но присутствовала серьезная проблема с организацией правильной раздачи порций. Мучимые голодом и холодом французы разбивали провиантские магазины, вырывали из рук своих товарищей съестное. «Человек, который несет хлеб и что-нибудь съестное, не может быть безопасен. Он или должен оставить свою ношу или его убьют», - вспоминал провиантмейстер французской армии. Говорили и о том, что распределение продуктов было не совсем справедливым. Пюибюск вспоминал: «Раздача жизненных припасов весьма неуравнительна, все наклоняется к пользе гвардии, как будто бы прочее войско, столько раз сражавшееся, недостойно и жить на свете».
Смоленский гарнизон вынужден был питаться мясом лошадей. Император приказал раздать всем пищевые припасы: муки, риса, сухарей. Он рассчитывал на то, что провианта и фуража хватит на две недели для стотысячной армии. Но на деле в городе не нашлось и половины этого количества провизии.
Провизия должна была раздаваться следующим образом: императорской гвардии полагалось запасов на 15 дней, а остальным частям – на 6 дней. Отсталые солдаты получали несколько горстей ржаной муки, овощей и немного водки. Именно они были просто вынуждены нападать на нестроевых людей и отбирать у них провиант, чтобы не погибнуть с голода.
Не удалось французам и отдохнуть в Смоленске, чего они так желали. Они остались в городе всего 4 дня, да и этот отдых был лишь кажущимся: «Многие из нас здесь растеряли остатки своего увлечения, которое еще поддерживало в них надежду. На нас напали ужасные сомнения, и все нас окружающее, только подкрепляет наши подозрения. И тем не менее, мы решили все превозмочь во что бы то ни стало, смотрим на все с оттенком безразличия; мы негодуем только на судьбу, но и тут делаем вид, будто сохраняем полное бесстрастие».
Ложье писал о том облике, который приобрела Великая армия: «Офицеры и солдаты идут вперемешку, одетые самым странным и необычайным образом, вступают друг с другом в драку и едят посреди дороги! Увы! Наши физиономии, похудевшие и почерневшие от дыма, наши разорванные одежды, изношенные и грязные, плохо соответствовали тому воинственному и величественному виду, который мы являли собой три месяца назад, проходя через этот самый город»
Реорганизация армии
С 9-го ноября, находясь в Смоленске, император пытался реорганизовать свою армию: он соединил в один корпус под командой Латур-Мобура остатки кавалерии, роздал ружья тем солдатам, у которых их уже не было. Большая часть больных и раненых, которых всего здесь было 3 678 человек, была эвакуирована из Смоленска в Оршу.
Выходя из Смоленска, Наполеон имел в своем распоряжению армию из 36 тысяч человек и нескольких тысяч отставших и постепенно отходивших. На этот раз император приказал сжечь все повозки и экипажи, чтобы была возможность тащить пушки.
Смоленск показал, что никакой помощи и поддержки Великая армия уже не получит. Все ее материальные и людские ресурсы были исчерпаны. Наполеону оставалось лишь отступать.
Сегюр писал: «Одним словом, этот зловещий Смоленск, который армия считала концом своих мучений, был только началом их! Перед нами открывались бесконечные страдания: надо было идти еще сорок дней под тяжелым игом всевозможных лишений. Одни, отягощенные муками настоящего, приходили в ужас при мысли о будущем; другие же восставали против своей участи: они рассчитывали только на самих себя и решили выжить во что бы то ни стало».
Вид на Смоленск в 1814 году с правого берега Днепра
| Твитнуть |
|
Код для размещения ссылки на данный материал:
Отряд генерала А.А. Юрковского, подкрепленный казачьими полками генералов А.А. Карпова и Д.Е. Грекова, преследовал отступающие от Дорогобужа французские войска. В тот день казаками было захвачено 18 орудий и около 1 тыс. пленных французов.
Анастасий Антонович Юрковский (1755-1831), генерал-майор.
Происходил из венгерской дворянской семьи. Службу начал вахмистром Венгерского гусарского полка, с которым в 1772-1774 гг. участвовал в войне против турок. За ратные заслуги в 1774 г. был произведен в прапорщики, затем снова воевал против турок в 1788-1791 гг. Участвовал в штурме Очакова, во время которого получил два сабельных удара по голове. Также находился при сдаче Бендер, при взятии Тульчи, Исакчи и Измаила. Во время взятия Браилова при захвате батареи противника был ранен пулей в лицо и саблей в голову. За отвагу и мужество был отмечем орденом Св. Георгия 4-й ст.
В 1798 г. получил чин полковника, а с 1800 г. командовал Александрийским гусарским полком, с которым участвовал в австрийской кампании 1805 г. Юрковский принял участие и в кампании 1807 г., в ходе которой находился в авангарде П.И. Багратиона и сражался при Гейльсберге, где был ранен саблей в правую руку.
В 1812 г. возглавлял казачий отряд, после выхода французов из Москвы командовал кавалерийской бригадой в составе войск М.А. Милорадовича. Сражался при Малоярославце, Вязьме, Дорогобуже и Красном. За отличия при преследовании неприятеля был награжден орденами Св. Анны 1-й ст. и Св. Владимира 2-й ст., хотя официально с 1808 г. находился в отставке «за ранами».
Тем не менее, Юрковский принял участие и в кампании 1813 г., во время которой сражался под Лейпцигом, Бунцлау и Кацбахе. В следующем году принял участие практически во всех сражениях, был несколько раз ранен, а в сражении при Круа был сильно контужен ядром.
После войны был комендантом Севастопольской крепости.
26 октября (7 ноября) 1812 года
Бой под Дорогобужем
Персона: Василий Иванович Гарпе
Дорогобуж, Духовщина, Витебск
25 октября (6 ноября) 1812 года
Маневр Платова
Персона: Александр Александрович Шаховской
Москва без французов
24 октября (5 ноября) 1812 года
Казаки взяли Ельню
Персона: Владимир Иванович фон Левенштерн
"Бездействие" Кутузова
23 октября (4 ноября) 1812 года
Французы спешно отходят к Смоленску
Персона: Жан Андош Жюно
«Жюно-буря» (“Junot la Tempête”), или «Ураган»
22 октября (3 ноября) 1812 года
Французы всюду биты
Персона: Павел Николаевич Чоглоков
Бой под Вязьмой