Тарутинский лагерь
«Теперь ни шагу назад!»
В начале октября основные силы российской армии прибыли в село Тарутино Боровского уезда Калужской губернии. Марш-маневр, который считали гениальным как сторонники, так и противники Кутузова, завершился. 5 октября Кутузов отправил императору Александру I рапорт, в котором сообщал, что привел в лагерь 87 035 человек при 622 орудиях. Позиция, на которой было решено соорудить укрепленный лагерь, была весьма выгодной. Он расположился на высоком берегу реки Нара, в 84 км от Москвы. С тыла и флангов лагерь прикрывал лес, а с фронта – река. В 4-х км перед фронтом лагеря находился авангард Милорадовича.
Тарутино, 1812 г. Худ. А.Ю. Аверьянов
Таким образом, внезапное появления неприятеля было полностью исключено, и Кутузов перешел к следующему этапу – теперь ему надо было подготовить войска для перехода в наступление. Сразу после прибытия в Тарутино Кутузов объявил: «Теперь ни шагу назад!» На этот раз главнокомандующий уже не хитрил и не интриговал. Эти слова, сказанные в Тарутинском лагере, были очень похожи на то, что говорил Кутузов перед Бородинским сражением, но теперь стратегический план Кутузова стал ясен многим: Москва была уже потеряна, и кампанию надо было доводить до победного конца.
Кутузов радикально решает проблему критики
В Тарутинском лагере произошло официальное переименование войск. Отныне первая и вторая западные армии слились в Главную армию, которой командовал М.И. Голенищев-Кутузов. Первые дни пребывания армии в лагере сопровождались большими трудностями: не хватало как продовольствия и боеприпасов, так и организованности. Вновь обострился затихший на время конфликт между М.И. Кутузовым и М.Б. Барклаем де Толли. В письме Александру I 16 сентября Кутузов объяснял сдачу Москвы плохим состоянием войск после потери Смоленска, таким образом, фактически свалив всю вину на Барклая де Толли. Барклай де Толли же прекрасно понимал, что армия оказалась в запустении после Бородина, а от Смоленска она отходила в полном боевом порядке. Помнил Барклай де Толли и то, как в решающую минуту на военном совете в Филях он оказался единственным сторонником отступления без боя, первым раскритиковав диспозицию, предложенную Л.Л. Беннигсеном. Во время Бородинского сражения Барклай де Толли демонстрировал чудеса отваги и персональной храбрости, и это было отмечено многими, но так и не избавило его от репутации «немецкого предателя». Все это привело к тому, что 4 октября Барклай де Толли написал М.И. Кутузову записку, в которой просил «по болезни», освободить его от должности. Бывший командующий первой западной армии покинул войска и отправился в свое родовое имение Бекгоф в Лифляндии.
Лагерь русской армии при селе Тарутино. Художники А. Семенов и А. Соколов
Однако с отъездом Барклая де Толли проблемы Кутузова окончательно не закончились. У него еще оставался один серьезный критик и противник – Л.Л. Беннигсен, вокруг которого группировалась офицерская оппозиция, состоявшая из Д.С. Дохтурова, Н.Н. Муравьева, А.П. Ермолова, А.В. Чичерина и некоторых других. Кутузов, стремясь поддержать единоначалие в войске, поставил Беннигсена в двусмысленное положение. Формально Беннигсен оставался начальником Главного штаба, но фактически был лишен руководства, так как Кутузов, став фельдмаршалом, учредил при себе должность дежурного генерала, фактически устранив тем самым Беннигсена. Дежурным генералом был назначен П.П. Коновницын, преданный сторонник Кутузова. Отъезд Барклая де Толли и фактическое отстранение от дел Беннигсена привели к тому, что дисциплина в армии начала быстро восстанавливаться. Критика уже не выходила за пределы офицерской среды, и уже не влияла на принимаемые Кутузовым решения и ход кампании.
Положение армии налаживалось
Что же касается солдат армии, то они в эти дни особенно восхищались Кутузовым. Медленно, но неуклонно положение армии налаживалось. Прибывали новые подкрепления, приходили ополченцы из разных губерний России. Подготовку резервов и отправку их в Тарутинский лагерь контролировал лично Кутузов. Этим же вопросом по приказу фельдмаршала занимались Д.И. Лобанов-Ростовский в Ярославле, А.С. Кологривов в Муроме, и А.А. Клейнмихель в Ярославле.
Лагерь при Тарутине.
Худ. Иванов И.А.
Особым образом фельдмаршал заботился о материальной части армии. Этот вопрос оказался самым сложным, но и его удалось решить в короткие сроки. Использовать даже сохранившиеся в Риге, Пскове, Твери, Киеве и Калуге снабженческие базы было очень сложно из-за бездорожья и недостатка транспорта. Тем не менее, Кутузов требовал от властей всех ближайших губерний деятельного сотрудничества в этом вопросе, постоянно получая от них боеприпасы, хлеб, сапоги, полушубки и даже гвозди для подков. Очень сильно войскам помогли местные жители, которые уже в первые дни наводнили лагерь разными товарами, особенно съестными. Все эти меры привели к тому, что к 21 октября армия уже имела провианта больше, чем ей требовалось. Лишь медицинскую часть Кутузову так и не удалось полностью наладить, прежде всего, из-за недостатка врачей.
Наполеон в ловушке
Все в лагере было подчинено главной задаче – подготовиться к наступлению. Кутузов специально воздержался от активных боевых действий, прибегнув к «малой войне с большим преимуществом» - войне партизанской. Теперь русские войска могли угрожать тракту Москва-Смоленск, по которому французы получали подкрепления и продовольствие, чем Кутузов активно пользовался, выслав несколько летучих корпусов для уничтожения французских коммуникаций. Еще один стратегический плюс позиции у села Тарутино стал очевиден позднее. Наполеон, находясь в Москве, ждал мира, но мир так и не последовал. Он оказался в ловушке – правила войны и честь победителя требовали от него пребывания в Москве, а продовольственные запасы убывали с каждым днем, в то время как армия не вела боевых действий. В этой ситуации Наполеон серьезно начал разрабатывать так называемый «осенний план» - план похода на Петербург. Вскоре после занятия Москвы французами этот план казался вполне осуществимым, но когда Наполеон обнаружил русские войска южнее Москвы, от него пришлось отказаться, так как в этом случае Кутузов бы оказался в тылу у Великой армии.
Конечно, эти стратегически тонкости были тогда видны далеко не всем, но общее поднятие боевого духа в русских войсках было очевидно каждому. Именно в эти дни на волне охватившего армию патриотического духа В.А. Жуковский написал поэму «Певец во стане русский воинов». Долгий и затяжной период отступления закончился. Это стало ясно еще 4-го октября, когда арьергард Милорадовича сдержал наступление французского авангарда в бою на р. Чернишне. Армия набиралась сил и была готова к боевым действиям, а Кутузов вносил последние коррективы в план контрнаступления, возникший в голове у фельдмаршала еще задолго до прихода в Тарутинский лагерь.
| Твитнуть |
|
Код для размещения ссылки на данный материал:
Основные силы армии Кутузова подошли к селу Тарутино, где началось возведение укрепленного лагеря. Французы, обнаружившие русские войска, попытались атаковать армию Кутузова. Дальнейшее отступление арьергарда грозило потерей всех преимуществ, достигнутых марш-маневром. Задача остановить продвижение французов выпала на плечи арьергарда М.А. Милорадовича, который занял позицию у села Спас-Купли на старой калужской дороге.
Бой на реке Чернишне
Около 9 утра французская кавалерия атаковала русскую оборонительную позицию. Под натиском неприятеля Милорадович был вынужден отойти на 8 км к югу и закрепиться у села Винково на реке Чернишне. В ходе этого отступления под удар французской кавалерии попала 27-я пехотная дивизия Д.П. Неверовского, которая была практически полностью уничтожена и заново сформирована в Тарутинском лагере. Около полудня 2-й кавалерийский корпус спешно атаковал корпус генерала Себастьяни и нанес ему сильные потери, но дальнейшее продвижение русской кавалерии было остановлено построившейся в каре польской пехотой. Ближе к вечеру кирасиры Латур-Мобура провели удачную атаку и даже перебрались на левый берег реки Чернишни, но они были остановлены и отброшены отличившимся в бою первым егерским полком. К концу сражения французы заняли правый берег реки, но закрепиться на левом им так и не удалось
.
Андрей Семенович Кологривов (1774–1825)
Происходил из московских дворян. В 1785 г. был зачислен рентпажем ко двору императрицы Екатерины II. Воевал против шведов в Финляндии в 1788 г. В следующем году был произведен в поручики и назначен в конюшни великого князя Павла Петровича, будущего императора Павла I. Пользовался его расположением и протекцией. В 1791 г. был переведен ротмистром в Кирасирский наследника-цесаревича полк, а в 1796 г. был произведен в премьер-майоры и назначен начальником гатчинской кавалерии. В том же году был произведен в генерал-майоры и назначен первым шефом лейб-Гусарского казачьего полка. В 1801 г. был назначен исполняющим должность инспектора по кавалерии Киевской инспекции.
Принимал участие в кампаниях 1805, 1806 и 1807 гг., командовал гвардейским кавалерийским корпусом. Особенно отличился в сражении под Фридландом на правом фланге русской армии, за что был отмечен орденом Св. Георгия 3-го класса. Был уволен в отставку с чином генерала от кавалерии в 1807 г., но с началом войны 1812 года был вновь принят на службу и занимался комплектованием кавалерийских резервов.
20 сентября (2 октября) 1812 года
Русские подходят к с. Тарутино
Персона: Иван Семенович Дорохов
Дорохов – герой арьергарда и партизанского движения
19 сентября (1 октября) 1812 года
Бой при Гарозенкруге
Персона: Александр Самойлович Фигнер
Неуловимый Фигнер
18 (30) сентября 1812 года
Бой у корчмы Лаученкруг
Персона: Фаддей Федорович Штейнгейль
Гвардия Наполеона
17 (29) сентября 1812 года
Бой у деревни Чириковой
Персона: Александр Никитич Сеславин
Партизанское движение – «дубина народной войны»
16 (28) сентября 1812 года
Отряд Винценгероде «путает следы»
Персона: Денис Васильевич Давыдов
Бесстрашный Денис Давыдов